В утреннем тумане подводная лодка С-33 (Сталинец) всплыла на поверхность. Прямо по курсу стали появляться очертания корабля. Как вдруг первый луч света высветил кормовой флаг со свастикой.

«Это было в 1944 году. Мы шли из Босфора в Поти, под Севастополем наткнулись на БДБ (быстроходную десантную баржу). С ходу началась артиллерийская дуэль. Мы из сорокопятки, - они - из эрмиконов - это такие пушки 25 калибра. Они перевозили танк с небольшим количеством сопровождающих, человек 10-12. Стреляли-стреляли. Потом подошли прямо к их борту, сняли кормовой флаг, взяли штук 6 шмайсерров, гидрокостюмов несколько, особенно времени не было – в небе появился немецкий самолет. Ну, мы «на прощание» одной торпедой по этой барже шандарахнули, и – под воду», - вспоминает ветеран Великой Отечественной войны, капитан 1-го ранга Михаил Александрович Крук. Среди трофеев оказался и маленький сейф, который вскрыли в порту города Поти. В нем оказались крайне ценная информация о минных полях вокруг Севастополя. Небольшой кормовой флаг тоже сдали в штаб. О нем бы, скорее всего, никогда не вспомнили, если бы не Парад Победы 1945 года.


«У нас – у подводников на Параде Победы 1945 года была своя «коробка» - это двести на двести человек шеренга. Меня из-за маленького роста в строй не взяли, но я был на Красной площади. И вот после парада адмирал Фадеев нас собрал и говорит: «И ваш флажок тоже к подножью Мавзолея кинули». Вы знаете, я, когда это услышал, такие чувства испытал, даже не знаю как передать, чуть не заплакал – так просто и так торжественно «ваш флажок…», - говорит 91-летний моряк-подводник Михаил Крук. За победу в том бою Михаил Александрович получил награду – орден Отечественной войны 2-й степени.

19 марта 1945 года. Севастополь, День моряка-подводника


День моряка-подводника в 1945 году в Севастополе отмечали с размахом. Подлодка С-33 шла в подводном положении со скоростью 18 узлов – дорога неблизкая – шли из грузинского порта Поти. Поставили нас в Севастополе среди гвардейских судов. Командующий обошел всех, вручал награды, поздравлял. Потом офицерский состав пригласили в ресторан. Когда я сошел на берег, стало страшно. Дорог нет, домов нет, города нет, - одни развалины. Уцелели только три здания – церковь, почта и Дом офицеров. Вот на третьем этаже, в ресторане мы и отмечали», - рассказывает ветеран Великой Отечественной войны Михаил Крук.

Что было на столе капитан 1-го ранга уже не помнит, говорит, что все было «с чувством, с толком, с расстановкой»: «День подводника для нас всегда большой праздник. Севастополь – это порт нашей приписки. У меня там и сын отслужил, и брат жены, оба уже в отставке. А когда они были еще маленькие, мы отмечали этот праздник прямо на, и в нашей подводной лодке. Приглашали жен, детей, иногда накрывали стол прямо на пирсе, рядом с лодкой. Праздничный обед всегда проходил в теплой дружеской обстановке».

12 морей и 3 океана


На боевом счету подводной лодки С-33 капитана Крука 11 побед в морских сражениях. Михаил Александрович со своей командой «исколесил» 12 морей и 3 океана. «Новейших подлодок класса «Сталинец» в годы войны было всего шесть. В 1945-м осталось всего две, Вы понимаете, о чем я говорю? Из фронтовиков, которые служили на С-33 остался я один. Это была особая стать людей, каждого подбирали, рассматривали «сквозь лупу», - рассказывает фронтовик. Принимали в моряки-подводники на С-33 также как и везде – новичку давали выпить залпом из осветительного плафона чистой морской воды. «Если человек с этим не справлялся, - ну там вырвет его, например, ему давалась вторая попытка. Я сам через такое испытание проходил, а как же?», - улыбается капитан 1-го ранга Крук.


Были на С-33 и правила возвращения на борт из увольнения. Ветеран Великой Отечественной войны называет это традицией: «Если моряк с берега возвращается в нетрезвом виде, и падает головой в сторону подлодки, - то ему ничего не будет, а если – вперед ногами, то могли объявить всей командой ему бойкот, - а это самое страшное под водой». Помнит ветеран и то, как после торпедной атаки их С-33 фашисты забросали глубинными бомбами, после чего подлодка 30 суток лежала на дне, - требовалась починка рулей управления. Стоял их «Сталинец» и в боевом охранении в Крыму в дни Ялтинской мирной конференции. Все было. «После войны мы «пересели» на 613-ю. А наша боевая подруга – С-33 пошла «на патефоны и иголки» - разрезали ее», - вздыхает ветеран войны.

Любовь и ненависть белой медведицы


Около 70 дней в году подводник Крук бывал дома, с семьей, остальное время проводил в походах. В Антарктике к борту его подлодки на льдине приплыли умки – белая медведица с двумя детенышами. «Ну, мы сначала с борта им еду кидали – сахар, рыбу, тушенку, - все что было.

Потом самые смелые спрыгивали «на берег», один решил подобраться поближе – сфотографироваться, так ели его спасли: медведица сначала мирно смотрела на все это, только носом поводила, а потом бросилась на него. Это случилось в проливе Маточкин Шар, он делит Новую Землю пополам. Мы там стояли 1,5 месяца, примерно», - рассказывает моряк-подводник.


Команде подлодки капитана Крука довелось и понаблюдать за рыбалкой белых медведей: «Лежит медведица, нос прикрыла – он у нее темный, чтобы рыбу, значит, не спугнуть. Тут выпрыгивает нерпа, мишка хвать ее лапой, - хорошие рыбаки эти белые медведи». Расставание с белой медведицей было трогательным. «Она примерно 1,5 морских мили за нами плыла, мы уж не знали, что делать с такой «любовью», да… а потом под воду нырнули, и, как говорится: «финита ля комедия!», - смеется Михаил Александрович.

Вобла для Фиделя Кастро


В конце 60-х годов прошлого века Михаил Крук не один раз приводил свою подводную лодку на Кубу. «Останавливался я всегда в гостинице «Гавана-Ливр», ее американцы троили для себя, они же до кубинской революции на выходные туда ездили загорать. Кстати, хорошая гостиница, - на улице 30 градусов жары, а в номере – 17-18, кондиционеры работают. Мне всегда давали номер на 21 этаже, вот там я принимал брата Фиделя Кастро – Рауля, он построже был, чем его старший брат. В номере курили сигары, правда, он сам не курил. Я привозил всегда «гостинец 96 градусный», - вспоминает капитан подводной лодки в запасе.

В Гаване в 1968 году состоялась встреча Михаила Александровича Крука с Фиделем Кастро, первая, но не последняя. «Он с ходу лез обниматься, целоваться. Леня Брежнев потом у него эту привычку перенял. Фидель был веселый, разговорчивый, гостеприимный. Всегда стол накроет, много курил, они все – кубинцы много курят, ну и мы с ними за компанию. Угощали нас обычно орешками и коньяком», - вспоминает подводник. Михаилу Круку нравилось местное пиво, и однажды он решил на встречу с Фиделем Кастро принести воблу. «Я взял три штучки отборной воблы, знаете, такая с жирком немного. Мы ее хранили в специальных бумажных мешках, чтобы она сохраняла свою свежесть. Так вот эта вобла так вождю кубинской революции понравилась, так он ее уплетал! В тот день мы засиделись до трех часов ночи», - говорит М.А. Крук.

Но самым большим успехом у Фиделя Кастро пользовался «спецнапиток» подлодки капитана Крука – «Дрога». «Это мой механик делал Коля Долгин. Напиток темно-бардового цвета, крепость – 50 градусов. Делалась «Дрога» из медицинского спирта, лимонного сока, коньячной эссенции, ну и еще кое из чего, не скажу. Фидель меня спрашивает: «Что это?» Я ему отвечаю: «Коньяк», он смеется, говорит, что точно не коньяк, просит рецепт дать. А я ему говорю: «Вот все наши корабли примете, тогда расскажу!» Кстати, так и не рассказал», - улыбается ветеран Великой Отечественной войны.

Медработник Варвара в каюте капитана Крука


Женщина на корабле всегда считалась плохой приметой, тем более на военном, тем более – на подводной лодке. Но капитану первого ранга Круку пришлсь провести на дне моря с полковником медицинской службы по имени Варвара целых 30 дней. «Фамилию ее я уже сейчас ее не вспомню, - мне 19 января 91 год исполнился, что Вы хотите? Но, как дело было, помню. Мне пришлось уступить ей свою каюту. Тогда проводились испытания нового продовольственного пайка. Участвовали две подлодки, обе должны были лежать на дне, а команды питаться – одна новым пайком, другая – старым. Мои матросы пробовали новый паек. А Варвара была старшей в комиссии», - рассказывает ветеран-подводник.

Цена вопроса была – 3 руб. 15 коп. - именно на такую сумму планировалось удорожание пайка моряков-подводников. Во главе с доктором медицинских наук Варварой комиссия решала: увеличить ли с 50 до 80 граммов количество копченой колбасы, выдаваемой в день подводникам, с 90 до 100 граммов порцию масла и т.д. «У меня и моих морячков каждый день брали анализы, взвешивали каждый день, в общем… Варвара была – «бой-баба», она знала несколько языков, очень культурный человек», - говорит моряк. Новый рацион питания моряков-подводников, в конце концов, утвердили. А Михаила Александровича Крука однополчане еще много лет спрашивали: «Ну, как с женщиной на борту?» Ветеран Великой Отечественной войны, капитан первого ранга неизменно отвечал одно и то же: «Хорошо, во всяком случае, никто не матерится!».

Автор: Олег Горюнов