Во первых строках статьи я должна выразить благодарность сайту «Политикус», поскольку приглашение меня к участию в качестве эксперта в ток-шоу «Политика» стало прямым продолжением публикации на этом ресурсе моей статьи «Почему США так спешат». Во всяком случае, сотрудница программы, связавшаяся со мной в понедельник, 15 июня, именно так объяснила неожиданного возникший у «Первого» интерес к моей скромной персоне.

Сначала я отказалась, поскольку запись передачи проистекала в 18-19.30 по московскому времени, а мне надо было в 19.30 в среду сидеть в «Сапсане» и мигрировать из Москвы в Петербург на международный экономический форум. Потом я пала жертвой, с одной стороны, тщеславия, с другой — любопытства, а с третьей — неуемного желания попиарить родной журнал. Сочетание этих трех факторов было слишком сильным, поэтому сопротивление оказалось недолгим. В общей сложности, если верить часам, заняло минуты три-четыре.

В отличие от Владимира Познера, который давеча жаловался, что он не смог приехать в Питер, потому что не знал расписание «Сапсанов», я эту проблему решила с помощью планшета — просто поменяла билет на более поздний рейс, и вся любовь. Что лишний раз доказывает: если человек чего-то хочет, то он ищет пути и способы исполнения своего желания, а если нет — то ищет «отмазки».

Уведомлять о грядущем участии в ток-шоу я никого (кроме, конечно, семьи и коллег) не стала, поскольку до последней минуты понятия не имела, какую роль мне отведут в передаче. Объяснили мне все буквально за десять минут до ее начала, при этом строго внушив, что я должна быть искрометной, провокационной (или провокативной), глаза должны гореть, руки, по-видимому, нетерпеливо сжиматься и разжиматься от желания поскорей вступить в борьбу. Получилось у меня это не очень, поскольку, когда я слушаю других людей, то обычно не выражаю никаких эмоций. Спокойна как танк и безучастна как только что сытно пообедавший удав.

Ну, как прошел мой поединок с украинскими участниками шоу, все, кому это было интересно, увидели. После схватки до конца передачи я жалела только об одном — что мне не дали возможность ответить ему так, как он того заслуживал. После завершения банкета я отловила его в кулуарах и ехидно заметила, что, пока я не ворвалась в его дом с оружием в руках, лучше ему выслушать то, что я собиралась ответить. Свидомый участник болезненно поморщился, сделал вид, что не понимает, о чем речь, и ретировался, наверное, куда быстрее, чем украинская армия — из дебальцевского котла. Поэтому у меня нет уверенности в том, что он услышал и понял маленькую импровизированную речь, произнесенную мной ему вслед.

Вы, сказала я, своим поведением убедили меня в том, что ваша нация, увы, является психологически незрелой. Она не понимает таких простых вещей, как обязанность и ответственность. И как раз поэтому легко подпадает под чужое влияние, непринужденно меняет точку зрения на вопросы ее дальнейшего существования, разрушает собственную государственность, не ей, кстати, созданную, а также чуть что истерит, ударяется в слезы, несет ахинею и проч., проч., проч...

Ничего, повторила я мысль, высказанную во время своего коротенького выступления в шоу, Темплетон и Ко научат вашу страну хорошему поведению. И не только лишь все смогут пережить их уроки, но, по-видимому, иначе до Украины ничего не дойдет. А Россия, сдается мне, учится, каково это - быть нормальным кредитором, а не филиалом общества спасения утопающих и призрения сирых и убогих. И Украине, и России эти уроки даются тяжело. Но когда-то должен был наступить для них момент.

Чего еще рассказать? Познакомилась с Денисом Пушилиным, нагло стырила его визитку и напросилась в гости. Моя коллега и подруга, прибывшая вместе со мной на шоу в качестве группы поддержки, была удивлена и спросила — ты хочешь у него интервью взять. Честно призналась, что не столько хочу взять у кого-либо интервью, сколько хочу побывать в Донецке и, если повезет, познакомиться с Захарченко. Ппотому что — может, я не права — но мне сдается, что вот как раз у этому кораблю предстоит куда более впечатляющее плаванье чем то, которое он совершает сейчас...

PS. Наглость это, конечно, - наброситься на незнакомого человека с требованием предоставить визитку. Но журналисты такие — они видят цель и не видят препятствий. И, если уж им чего-то действительно хочется, они этого добиваются.

PPS. Попинать на прощанье свидомого, напротив, не было проявлением наглости. Это было делом чести, поскольку гад, закатив истерику, лишил меня законных двух-трех минут, в течение которых я хотела развить мысль о необходимости учить Украину - и не так, как это на протяжении нескольких веков делала Россия, а жестко, последовательно и безотлагательно, невзирая на сопли, слезы и вопли. Может, и выйдет из нее тогда что-нибудь путное, хотя я лично при всей своей любви к пари не стала бы в данном случае биться об заклад...

Анастасия Скогорева (ежики)