В то время, пока Штаты уверяют, что победить ИГИЛ невозможно без свержения Асада, российские эксперты по США и Ближнему Востоку обсуждают пути урегулирования сирийского конфликта. Парадокс сложившейся ситуации в отношениях между Россией и США состоит в том, что политическими методами не решить проблему ИГ, а военными – проблему Асаду.

Тем не менее, согласно прогнозам, США будут изыскивать ситуацию, чтобы вести через Иран и Россию переговоры с Башаром Асадом. Но при этом они будут стараться улучить момент, при котором они могли бы перехватить у России инициативу. Например, сейчас Пентагон предлагает купить 50-тысячную армию сирийских курдов за $350 млн. На этом фоне России необходимо заранее думать о том, как реализовать в Сирии политическое урегулирование.

Главный научный сотрудник института США и Канады Владимир Васильев считает, что у российской дипломатии сегодня есть очень хороший ход – это положить в основу сирийского урегулирования модель Минских соглашений. Соглашение «Минск-2» основано на том, что политическое урегулирование ставится в зависимость от военного урегулирования. Если мы построим наши отношения с США на том, что это – две взаимосвязанные вещи, то первый параметр – это «Исламское государство». И в зависимости от того, как будет развиваться ситуация на фронте борьбы с ИГ, параллельно будет идти процесс политического урегулирования в Сирии, основанный на принципе территориальной целостности страны. Как можно проводить реформы, если в стране идёт война и вообще нарушена территориальная целостность?

Когда будет уходить опасность ИГ, тогда будет больше возможностей для политического урегулирования.

Однако директор Центра изучения стран Ближнего Востока и Центральной Азии Семён Багдасаров считает, что формат Минских соглашений к Сирии не подходит. Во-первых, потому что, в отличие от Украины, в Сирии больше участников конфликта. Во-вторых, каким образом разговаривать с террористами? На Ближнем Востоке уже есть свой формат – это Таифское мирное соглашение 1989 года по Ливану после 15-летней гражданской войны между христианами и мусульманами, когда в Таифе была распределена власть между представителями трёх ливанских конфессий. Такая же модель органична для Сирии. Алавит Асад остаётся президентом, но часть своей власти отдаёт премьеру-сунниту, а председатель парламента назначается из состава представителей Антиохийской православной церкви. Во власть надо отбирать людей. Нужен человек, который скажет: я от них и я их успокою. Только такая формула работает на Ближнем Востоке.